На обложке сентябрьского номера National Geographic появится 21-летняя Кэти Стабблфилд — самая молодая пациентка в США, перенесшая трансплантацию лица. Три года назад Кэти выстрелила себе в голову из ружья после ссоры с парнем, но чудом осталась жива. Сейчас девушка постоянно повторяет: «Иногда жизнь отнимает у тебя саму жизнь, но не убивает тебя». Она имеет в виду то, что с ней стало. И тот второй шанс, который ей дали врачи Кливлендской клиники в Огайо.
В 2013 году Кэти училась в старшей школе, а для ее семьи настали тяжелые времена. Сначала Кэти с мамой Алисией и отцом Роббом переехали из Лейкленда (штат Флорида), где девочка выросла, в Оуэнсборо (штат Кентукки). Робб и Алисия устроились работать учителями в той школе, куда Кэти поступила учиться. Параллельно и совершенно неожиданно Кэти влюбилась. Это чувство оказалось взаимным и настолько сильным, что скоро девушка и ее бойфренд стали говорить о свадьбе.
Однако менее чем через год у Кэти начались проблемы со здоровьем — себя проявили хронические желудочно-кишечные заболевания, девушка перенесла несколько операций (в том числе по удалению желчного пузыря). Однажды директор школы, к которому Кэти успела привязаться, сообщил, что не станет продлевать контракт с ее мамой Алисией, и уволил женщину. Кэти вспоминает, что чувствовала себя в тот момент преданной лучшим другом.
Фото Кэти для обложки сентябрьского номера National Geographic
Затем, 25 марта 2014 года, Кэти взяла телефон своего парня и нашла романтические сообщения, предназначенные другой девушке. Случился большой скандал, и молодые люди расстались. Тогда Кэти поехала в Оксфорд (округ Мэн) к брату Роберту. Молодой человек позднее расскажет, что Кэти была сама не своя в тот день — она ходила по дому туда-сюда, постоянно переписывалась с бывшим парнем. Роберт начал сильно переживать и позвонил маме. Пока парень разговаривал по телефону, Кэти взяла его охотничье ружье, зашла в ванную комнату и спустила курок.
Роберт рванулся к запертой двери, выбил ее и увидел сестру в море крови.
«И ее лицо исчезло», — едва и может сегодня произнести Роберт, вспоминая тот день.
Корреспонденты National Geographic встретились с девушкой и ее семьей уже после того, как Кэти перенесла 12 (двенадцать!) операций по реконструкции лица. На фото ниже вы можете видеть результат, которого удалось добиться хирургам, боровшимся за жизнь девушки.
«Я никогда не считала себя красивой», — рассказывала Кэти журналистам.
По словам мамы девушки, Кэти всегда была перфекционистом и была очень открыта к окружающим, но предвзята к себе.
«Она была бесстрашной, очень бесстрашной и очень веселой, — рассказывает сестра Кэти, Оливия Маккей. — Она хотела быть лучшей во всех этих видах спорта, в которых даже никогда себя не пробовала. Она хотела быть лучшей в учебе. Она училась всегда, часами сидела над учебниками».
Заметили, что все родственники Кэти говорят о ней будто в прошедшем времени? Это потому, что 25 марта 2014 года жизнь всех членов семьи Стабблфилд разделилась на «до» и «после».
Узнав о Кэти, медики Кливлендской клиники в Огайо предложили семье приехать на консультацию. Речь шла о возможной пересадке лица — в США (и, в частности, именно в этой клинике) врачи уже проводили ряд подобных операций. Позднее Кэти станет самым молодым человеком в Америке, который получит новое лицо и пожизненно окажется в центре внимания и подробного изучения всех процессов трансплантации для мировой медицины.
С Кэти работали два врача — Брайан Гастман и доктор Папай. Они внимательно изучали все раны на лице девушки: помимо повреждений мягких тканей, у нее была черепно-мозговая травма от ударной силы пули, повреждения зрительного нерва и гипофиза. Руководствуясь заботой о Кэти, Гастман организовал многопрофильную команду из 15 специалистов для решения всех ее проблем — от эндокринологии до психиатрии.
Робб, Алисия и Кэти часто говорят, что Гастман любит Кэти как дочь. Однако сам врач называет пациентку «делом всей своей жизни».
«Кэти любит доктора Гастмана, — говорит Алисия, — но у нее есть и старик Папай. Ему 64 года, он возглавляет Институт дерматологии и пластической хирургии в клинике. Он действует как доверенное лицо Гастмана. Его годы работы с трансплантацией лица также делают его источником опыта и мудрости в команде».
Кэти с родителями в парке Кливлендской клиники. За год до самой главной операции ее жизни
«Все думают, что мы косметические парни, парикмахеры хирургии, и что мы делаем подтяжки лица и увеличение груди, — говорит доктор Папай. — Но в пластической хирургии, и теперь после пересадки лица мы — новаторы. Мы знали, что исправим все это».
Кэти ждала трансплантации более года. Ее донором стала Адрэа Шнайдер — девушка умерла от передозировки наркотиков. Трагедия в семье Шнайдер стала радостной новостью для Стабблфилд, которую и те и другие узнали 4 мая 2017 года. Рано утром доктор Гастман ворвался в палату Кэти и воскликнул: «Это случилось! У нас есть донорское лицо!» Позже он рассказывал журналистам, что, пока бежал до палаты Кэти, чувствовал себя спортсменом, который преодолевает туннель перед выходом на стадион.
Доктор Коффман, психиатр, который работал со всеми тремя пациентами, перенесшими трансплантацию лица в клинике Огайо, отмечал, что попытка суицида осложняла Кэти присутствие в очереди на донорские органы. Кроме того, врачи помнят о случае, когда успешная трансплантация, выполненная командой врачей в Париже во главе с Лораном Лантьери, обернулась трагедией. После неудавшейся попытки суицида мужчине пересадили новое лицо, однако спустя три года он все равно убил себя.
Еще до того, как Кэти встала в очередь на трансплантацию, врачи многократно беседовали с ней и ее родителями. Риск отторжения был велик, и Кэти должна была взять на себя обязательство пожизненно принимать мощные иммунодепрессанты. Это также увеличивало риски, делая девушку гораздо более уязвимой к инфекциям и заболеваниям, особенно к лимфомам и диабету. Снова и снова Коффман и другие объясняли Кэти и ее родителям, что операция будет экспериментальной.
Доктор Папай рядом с Алисией и доктор Гастман рядом с Роббом: показывают фотографии и обсуждают преимущества и риски использования всего лица донора
Кэти (еще до объявления о том, что найден донор) долго готовили к трансплантации. Была проделана огромная работа. Специалисты удаляли и «ремонтировали» разрушенные кости, создали носовой проход, рудиментарный нос и верхнюю губу. Чтобы ближе пододвинуть глаза Кэти, хирурги прикрепили к ее черепу специальное устройство (его можно видеть на фотографиях выше) и регулярно поправляли его (ежедневно, если быть точнее).
На фото слева — 18-летняя Кэти до выстрела. На фото справа — 31-летняя Адрэа Шнайдер, донор
Фотокорреспонденты National Geographic Мэгги Стебер и Линн Джонсон вспоминают день пересадки как один из самых напряженных в своей жизни.
«Лицо, отделенное от донора, покоилось на подносе. Хирурги, которые его сняли, смотрели, остановившись перед пересадкой. Никто не дышал, — говорит фотограф Линн Джонсон. — Мы все были ошеломлены».
Мэгги Стебер сравнивает семью Кэти с армией воинов.
«Их сердца были разбиты, но они приняли то, что произошло, и стали бороться. Они воины. Они похожи на орлов, которые защищают юную птицу. И теперь у Кэти есть миссия в жизни. Она может попытаться спасти другие молодые жизни», — пишет Стебер.
Операция длилась 16 часов. Это была филигранная работа, в которой были задействованы полтора десятка специалистов. Врачи прикрепляли лицо, начиная с шеи. Они соединяли нервы, пучки волокон, сшивали сосуды размером с прядь волос, пытаясь не повредить очень тонкие волокна. Врачи сшивали только двигательные нервы, оставляя сенсорные нервы соединяться самостоятельно.
Когда родители и брат Роберт смогли навестить Кэти, мама сказала ей: «У тебя было одно лицо до 18 лет. У тебя было другое лицо с 18 до 21. Теперь у тебя это лицо». Позже Алисия признается, что мечтала разглядеть в новом лице свою дочку, ту самую Кэти, но так и не смогла.
После нескольких недель реабилитации особенно сложным этапом для Кэти оказалось освоение речи. Ее язык не касался зубов. До операции окружающие с трудом, но понимали Кэти. После операции это оказалось практически невозможно. Но на все требовалось время. Однажды Кэти заговорила так, что мама и папа смогли ее понять. «Мой голос похож на лягушачий», — пошутила девушка.
По словам Гастмана, почти 100 процентов родной мускулатуры лица Кэти исчезло, ее заменили донорские ткани. Нервы Кэти растут и продолжат расти на дюйм в месяц, и в конечном итоге это обеспечит девушке улучшение ощущений и возможность управлять некоторыми мышцами. При этом Кэти всю оставшуюся жизнь будет «медицинским экспонатом» — за ней будут наблюдать врачи, фиксировать изменения, динамику и долговечность пересаженных тканей.
Хирурги на примере Кэти надеются найти то, что многие ученые называют святым Граалем, — химерическое взаимодействие клеток донора и реципиента, которое побуждает иммунную систему принять новую ткань как свою собственную и сделать ненужным использование антиретровирусных препаратов.
На фото слева — Кэти до пересадки лица. На фото справа — спустя 14 месяцев после трансплантации
«Есть вещи, которые, как мы знаем, будут лучше, когда мы их исправим, например сокращение челюсти. Ее травма, возможно, была самой тяжелой травмой среди любых травм лица. Мы не можем заставить все ее мышцы двигаться снова. Ее язык плохо работает, потому что она потеряла много языка и нервов», — говорит через год после операции доктор Гастман.
Еще один кадр, сделанный во время реабилитации Кэти
Известно, что сейчас девушка намерена вернуться туда, где остановилась. По крайней мере, она сама говорит о важности возвращения к учебе. Вероятно, со временем, когда язык и мышцы восстановятся максимально (все очень условно, конечно), она сможет найти работу и сделать карьеру в области консультирования.
Рядом с Кэти по-прежнему ее мама и папа — Алисия и Робб Стабблфилд.
«Множество людей помогли мне; теперь я хочу помогать другим, — говорит Кэти, имея в виду просветительскую работу и работу с подростками, склонными к суициду. — Я хочу рассказать им о ценности жизни».
Как пишет NatGeo, в данный момент девушка сосредоточила все силы на выздоровлении. Ее мама, Алисия, часто повторяет дочери: «О, детка, твоя история продолжается».
